Такие вещи делают специально обученные люди. Творческая организация, однако же, смотрит не на формальные данные, а на талант. Как обойтись без самородков, самоучек? На самом деле их должно было бы быть гораздо больше в рядах Союза, чем это наблюдается, но и в меньшинстве они заметны. Их никто не учил летать, а летают, никто не учил стихи сочинять, а сочиняют, и никто не учил писать картины, а они пишут. Более того они нас радуют и даже внушают тайную гордость за нацию. Знай наших. Таков замечательный А. Кирюшин, который до сих пор пишет сцены далёкой войны в стиле эпического примитива, в котором есть и документы времени, и жёсткая деловитость свидетеля и участника событий. Кирюшин, однако же — редкость и исчезающий вид. Притом о достоинствах этого вида уже и спорить не приходится. Это вид трогательный и воодушевляющий, и только бы он по возможности подольше жил и работал.

Графика России и раньше была отрадой для зрителя и критика. Ответственности в ней как бы меньше, и нет такой необходимости идти навстречу идеям времени или рыночному спросу. Графику ценят понимающие люди, а прямота и откровенность самовыражения в ней выше, чем в технологически громоздких видах искусства. Классические труднейшие техники офорта и сухой иглы используют до сих пор такие могикане, как Ю. Перевезенцев. Его изысканные меланхолические композиции требуют именно особо драгоценной техники. Но можно просто рисовать карандашом или углём. Н. Грунина рисует по мотивам Франца Кафки — занятие для начитанных голов и тонких душ. А можно и делать картины в технике акварели или пастели, и это будет изощрённая живописная ткань, которую можно записать как «графическая техника». Так делают П. Вольфсон, П. Дюжев и другие.

Лиричности и поэтичности в легконогой и стройной графике словно изначально больше задано, чем в других искусствах. И потому даже та тематика, которая разрабатывается в живописи, превращается в акварелях и пастелях в нечто совсем музыкальное. И если уж начинают писать далёкие горы, тёплые моря и южные сады, то может иной раз получится картина «земного рая» и это, в общем, без всякой демонстративности. Таковы крымские пейзажи А. Кравченко.